Пользователь Пароль


Правительство, которое повышает цены на пиво, непременно падет.
Чешская пословица

Главная страница Отправить сообщение Отправить сообщение Структура сайта         
 Новости   Ячмень   Солод   Хмель   Пиво   Объявления   О нас 

V-Line Новости V-Line Поиск в архиве новостей V-Line
V-Line-200

Совладелица известной бельгийской пивоварни St-Feuillien рассказала о своем пиве и предприятии
Belgian Beer

В конце июля в Россию приезжала совладелица известной бельгийской пивоварни St-Feuillien Доминик Фриар. Profibeer задал ей несколько вопросов о сэзонах, гризетте, сэзоном пиве и смене поколений на семейном предприятии.

Ваш сэзон – единственный бельгийский сэзон в банках. В какие страны вы его поставляете?

Да, пожалуй, мы единственные, кто выпускает бельгийский сэзон в такой форме, в банках. То есть вы, конечно, можете найти другие сэзоны в банках, но все они будут сделаны в США.

Да уж, американцы большие фанаты банок.

И сэзонов тоже. Продаем мы этот продукт только в США, он был создан специально для этого рынка, по запросу. Когда мы создали сэзон в 2009, сначала он был доступен только в маленьких бутылках и бутылках 0,75, затем появился на розлив. Между ними было отличие, создаваемое за счет дображивания в бутылке. Три года спустя, совместно с нашим импортером, мы решили выпустить банку. Потому что американцы любят пить пиво из банки, это их образ потребления. Так вот пиво в банках тоже не дображивает, на вкус оно такое же, как и разливная версия.

Довольны ли вы результатом?

Когда мы начали поставки сэзона на американский рынок, он был принят очень хорошо. Первый год продаж банки был фантастическим, я бы даже сказала феноменальным. Сейчас рынок немного изменился, в отношении бельгийского пива в том числе. В первую очередь из-за продукции местных американских пивоварен, которые стали производить еще больше пива и бельгийском стиле.

Ваше пиво можно купить в бутылках по три, шесть, девять и даже больше литров. На какую аудиторию они ориентированы?

Мы были одними из первых, кто стал использовать такие большие бутылки в Бельгии, это было в 1988. У нас были магнумы, иеровамы (трехлитровые), матусалемы (шестилитровые), салманазары (девятилитровые), бальтазары (двенадцатилитровые) и навуходоносоры (пятнадцатилитровые бутылки).

Это было не так-то просто. Сами по себе такие пустые бутылки очень дорогие, более дорогие, чем пиво. Особенно бутылки емкостью более шести литров. Пятнадцатилитровая бутылка, если мне не изменяет память, стоила пять с половиной тысяч бельгийских франков по тем временам, то есть примерно сто пятьдесят евро. И когда с этими бутылками что-то случалось, например, они могли взорваться, это приводило к значительным убыткам. Отчасти поэтому, отчасти из-за законодательных ограничений мы отказались от самых больших бутылок – появился закон, ограничивающий размер пивных бутылок.

У нас был покупатель в Америке, который стал хорошим другом нашей пивоварни, и однажды он появился на пороге моего офиса с желанием купить двенадцатилитровую бутылку пива. Он прилетел специально ради нее, и у него был специальный чемодан. Он был инженером и сделал чемодан под форму бутылки. Два раза в год он приезжал, чтобы вернуть пустую бутылку и получить новую, он был настоящим фанатом!

К сожалению, в 2001 году этой истории пришел конец из-за ограничений, последовавших за событиями 11 сентября, он больше не мог использовать этот чемодан. Но он не отчаялся и стал покупать кеги. Так что эти бутылки популярны как в Бельгии, так и на наших экспортных рынках, особенно во Франции. Для французов, как и для американцев, важен размер – они всегда хотят чего-то большего. Такие бутылки нужны для особых мероприятий, праздников и юбилеев.

И покупатель может вернуть большую бутылку на пивоварню, правильно?

Да, бутылка — это депозит. Так что не выкидывайте трех-, шести- и девятилитровые бутылки.

Что касается процента в продажах, то это конечно небольшой процент нашего бизнеса. Но важно, что когда мы говорим о пивоварне St-Feuillien, люди вспоминают эти огромные бутылки, которые очень запоминаются. Ведь такие бутылки производят единицы пивоварен. Мы были первыми, сейчас такие бутылки есть еще, пожалуй, только у Val Dieu, они начали их делать после нас.

Работать с такими бутылками довольно сложно, их нужно сортировать и упаковывать особенно бережно. Особенно мы опасаемся за правильное хранение в барах и магазинах, ведь избыток света и высокая температура могут привести к взрыву бутылки.

Расскажите про гризетт. Традиции его приготовления были долго затеряны во времени. Какие источники вы использовали, восстанавливая рецепт?

Гризетт – это старый бельгийский стиль пива. Это пиво появилось в начале двадцатых годов двадцатого века. По тем временам наш гризетт был бы крепким пивом, потому что достигает 5% алкоголя (самый крепкий сорт в линейке – Grisette Blanche, его крепость 5,5%), в то время как крепость обычного пива достигала 2-3%. С тех пор понятие крепкого пива существенно изменилось. Изначально это было янтарное пиво, похожее на современный Speciale Belge, выдержанное в деревянных бочках. У них с сэзоном было много общего. Это было локальное пиво, которое пили местные рабочие.

Есть мнение, что сэзон был пивом для крестьян, а гризетт – пивом для работавших в шахтах, но в принципе это было одно и тоже пиво.

Да, так и есть. Гризетт был стилем нашего региона, он был распространен в радиусе 30 километров от нашей пивоварни. Если вы посмотрите на карту Бельгии, то разделение по стилям имеет в первую очередь географическую привязку. Сэзон тоже был стилем южной Бельгии, но на чуть большем отдалении от нас. Его пили в местности, где было много ферм. Пивоварни вообще были довольно тесно связаны с фермами. Наша пивоварня находится в центре города, но в паре километров была ферма. Когда я была маленькой девочкой, мы выпускали гризетт в больших бутылках с бугельной пробкой, и это было столовое слабоалкогольное пиво для ежедневного потребления.

Затем его перестали выпускать его в пятидесятых годах, но мы с братом Бенуа решили возобновить его производство в конце семидесятых. Пиво стало крепче, оставили название, но сделали три разных сорта – так в линейке гризетт появился блонд, бланш и фруктовое пиво, которое вышло в 2004 году. В его основе лежит пшеничное пиво, в которое мы добавляем фруктовый сок. Теперь мало кто помнит историю стиля, название нашей линейки отчасти призвано освежить воспоминание о нем.

Изображенная на логотипе птичка – гризетка – это отсылка к бытописанию шахтерской жизни. Шахтеры брали клетки с такими птицами в шахты, чтобы те сигнализировали об опасном уровне газа: если они замолкали, значит, концентрация газа становилась опасной, и из шахты нужно было скорее выбираться.

Расскажите нам о Cuvée de Noël. Какие пряности вы используете?

Мы не можем раскрыть секрет смеси пряностей, которые используются для этого сорта. Этот сорт был создан в 1969 году, следующий год будет для него юбилейным – ему исполнится 50 лет. По этому случаю мы сделаем специальный дизайн этикеток.

Это был один из первых бельгийских рождественских элей. Я люблю этот сорт, он дарит такое ощущение уюта, согревает вас. Это довольно крепкий сорт, 8,5% алкоголя. Изначально мы выпускали его только в бутылках, кеги появились совсем недавно, около 10 лет назад. Это сорт с насыщенной ароматикой и интенсивным вкусом, для приготовления которого мы используем пять типов солода. Это сложный сорт, заставляющий вас думать о зиме, во многом за счет отчетливых нот лакрицы, которые вы почувствуете с первым же глотком. Вообще традиция рождественского пива пришла к нам из Великобритании. Для англичан Рождество всегда было важным праздником, и они принесли эту традицию в Бельгию во время мировой войны.

Забавно, потому что сейчас мы знаем не так много английского рождественского пива, зато знаем множество бельгийских рождественских сортов.

Это так. Суть этой традиции в том, что раз в год пивовар делает особенный сорт, который считается подарком, подарком для покупателей и для сотрудников пивоварни.

Теперь это не подарок в прямом смысле, мы продаем это пиво. Хотя до сих пор дарим пиво на Рождество сотрудникам, правда, теперь они могут выбрать сорт. Сначала это был Noël, но теперь они могут предпочесть ему свое любимое пиво.

Какое пиво в вашей линейке самое старое? Насколько существенно у него менялся рецепт?

Самый старый сорт в нашей линейке – это St-Feuillien Blonde и Brune. Оба эти сорта появились в 1951 году. Существенно их рецепт не менялся, но немного адаптировался каждый год, так как солод и хмель, который мы получали, тоже отличался в разных партиях, только вода не меняла своего вкуса. Да и предпочтения наших покупателей немного менялись. Сейчас эти сорта немного слаще, чем были изначально. Раньше они были более охмеленными.

Расскажите нам о ваших коллаборациях с американцами Green Flash.

Мы начали варить с Green Flash около 8 лет назад, и первым сортом был Bière De L’Amitié. В то время я была в США и посетила пивоварню вместе с нашим импортером, и мы решили сделать что-то вместе, это могло бы помочь нашему продвижению на американском рынке, и у Green Flash, и у нас была отличная репутация.

Затем пивовар Green Flash приехал в Бельгию с ответным визитом, для того чтобы сварить с нами еще один сорт, так появился Friendship Brew – черный сэзон, довольно специфический сорт, немного напоминающий стаут. Ну и третьим сортом стал Belgian Coast IPA. Других коллабораций с тех пор мы не делали. Хотя еще пару лет назад наш главный пивовар, Алекс, был в Штатах и сварил с кем-то маленькую партию пива, но я даже не знаю его названия, думаю, это можно не считать.

Несколько лет назад вы модернизировали пивоварню. Почему остановились на оборудовании Meura?

Meura делали оборудование и для нашей старой пивоварни. Я думаю, что они лучшие на рынке, а для нас важно иметь самое качественное оборудование, гарантирующее постоянство качества пива.

Первые полгода мы варили одновременно на старых и новых мощностях, чтобы стабилизировать вкус, у нас была возможность делать бленды и добиваться прежнего вкуса, чтобы покупатели не заметили никакой разницы. И только адаптировав рецепты, мы полностью переключились на новое оборудование.

Сейчас это пиво высочайшего качества, я очень довольна результатом. Мы более чем удвоили наши мощности. Раньше у нас были танки на 60 гектолитров, а сейчас на 120 гектолитров. И мы можем варить пиво пять раз в день. Единственная проблема, что сейчас нам нужно докупить достаточное количество танков для ферментации.

Сложно ли такой классической пивоварне, как ваша, сохранять позиции на современном меняющемся рынке пива?

Это всегда вызов. Каждый день это вызов. Наша миссия – делать пиво высочайшего качества, и мы полностью сосредоточены на ней. Конечно, нам нужно оглядываться по сторонам и замечать, что происходит на рынке. Я не могу быть уверена в том, что завтра у нас не появятся новые сорта пива или что нам не придется менять название или логотип, мы не Orval. Они – пивоварня-мечта для каждого пивовара. Одна бутылка, одна этикетка, один бокал. Может это и немного утомительно, потому что нет места для инноваций, но этим очень легко управлять. И при этом Orval – это сорт, о котором люди спрашивают, который они хотят купить, который не нужно как-то особенно продавать и продвигать. Иногда мне хочется быть владелицей Orval (смеется). Но мы не они, поэтому уделяем внимание происходящему вокруг, это конкуренция. Иногда мы черпаем какие-то идеи, иногда кто-то копирует нас.

Как вы готовите следующее поколение к работе в семейном бизнесе?

Это очень уместный вопрос для меня, потому как я, как вы видите, нахожусь далеко от начала карьеры. Мы с моим братом сейчас готовим следующее поколение. У меня нет детей, у моего брата три дочери, две из которых уже работают на пивоварне. Одна работает уже давно, одна только в начале пути, можно сказать, что у нее что-то вроде стажировки. Сейчас она путешествует с нашим экспорт-менеджером, чтобы посмотреть, как обстоят дела на разных рынках. Затем она изучит другие функции, но в конечном итоге ее главным приоритетом будет непосредственно производство, потому что у нее есть профильное образование.

Нам важно, чтобы бизнес оставался семейным, у нас уже подрастают внуки, и мы уверены, что у пивоварни благодаря им уже есть будущее. Вы никогда не знаете, что произойдет, не знаете будущего, но мы надеемся, что все останется, как есть, и мы избежим печальной участи семейных пивоварен, уходивших с молотка.

В университете вы изучали литературу и затем работали в издательстве. Потом в один день решили вернуться на пивоварню, не имея профессионального опыта в этой сфере. Как так вышло?

Мы родились на пивоварне и выросли на ней. Это больше, чем профильное образование. Никто не принуждает никого из семьи работать на пивоварне, все свободны в выборе образования и профессии, но все мы растем на пивоварне, это часть нас. Это сложно объяснить, но я не представляю, как может быть иначе. Например, один из сыновей моей племянницы, ему 19, уже сейчас водит экскурсионные туры по пивоварне. Так он начал, но я не знаю, во что это перерастет, что он собирается делать дальше. Может спустя десять лет он вернется, чтобы возглавить наше семейное дело. Кто знает? Случиться может все, что угодно.

29 сентября, 2018
V-Line-200 V-Line-200
 Ваша учетная запись   Правила и соглашения   Помощь специалистов   Архив публикаций 
Copyright © e-malt s.a., 2013 - 2024 Libra
Мы используем файлы cookie, чтобы обеспечить вам максимальное удобство на нашем веб-сайте. Если вы продолжите использовать этот сайт, мы будем считать, что вы им довольны.